Восстановление функции органов и тканей, избранных мишенью, происходит за счёт того, что сам донорский материал, наделённый сцепленными свойствами тканевой и функциональной специфичности, обладает собственным инкретом, состав которого характерен для здоровой ткани. Благодаря этому, донорский материал обеспечивает не только выбор мишени в организме реципиента, но и активно вмешивается в устоявшийся баланс биологически активных веществ плазмы крови реципиента [26-29], принимая на себя функцию активного участника в общей системе нейрогуморальной регуляции [25, 28, 29], в том числе – функции органа-мишени.

Наш опыт даёт все основания утверждать, что донорский материал, подключённый к общему кровотоку [25, 28], активно исполняет эту роль, действуя в режиме обратной связи [8, 14] или «диалога»[4].

При этом, очень важно помнить, что организм система адаптивная, поэтому когда-то перенесённое заболевание, не долеченная болезнь, травма или иное обстоятельство, повлекшее за собой утрату, частичную утрату, блокаду или избыточную функции того или иного органа, ткани или их системы, уже заставили однажды организм «привыкнуть» к этому состоянию, «запустив» процессы по «порочному кругу» [3, 4, 63]. Именно тогда произошло перераспределение функциональных нагрузок внутри регуляторных систем, компенсировавшее дефицит или профицит их функции [29, 63, 89]. Реакция «возбуждения» позволяет вмешаться в этот процесс: разорвать порочный круг в патогенезе болезни. Если же донорский материал убрать, как это предполагают способы органотерапии, то резервы организма, «разбуженные» реакцией «возбуждения» и ориентированные на орган-мишень, позволят восстановить норму его функции [5, 63, 89] посредством механизмов безопасного снижения критического содержания АТФ с ~2-4 мкМ/г [5, 24, 26-28] до 0,8-1,0 мкМ/г [20, 24] сырой ткани.

назад >>>